Неделька - атас. Реал пытается меня то ли сожрать, то ли убить - я впервые вижу свои анти-ТПО и, признаться, несколько удивлен их десятикратно превышающим норму количеством - но хрен ему.
Наша вышедшая из декрета замдекана внезапно проявила себя настолько феерической свиньей, что прихерели все, включая тех, кого это свинство непосредственно не коснулось. Ы.
MD на чужом компе - моя терапия, я пытаюсь объять необъятное, дойти до квеста с Орхидеей и Палисэйдом, посмотреть, наконец, что там и как там, чего там про Меган и какие записки Пейджа там показывают. Ни в одном русском летсплее это не увидела. Смотреть англичан жутко лень, на Черном Свете я иссяк, а еще лежат две тридцатистраничные статьи по сахарному диабету, они скучные, как не знаю что, и трогать их даже не хочется.
Я третий раз пытаюсь написать мнение о книжечке, но у меня получается неистовая ода Притчарду и пространные желания попеременно гладить Адама по голове и по этой же голове бить чем-нибудь тяжелым бгг
А еще - играя, с трудом побеждаю желание бесконечно катать Адама в метро - времени и сил доходить до человека и играть нет катастрофически, а Дженсен так восхитительно-прекрасно складывает руки на груди xDD Что будет, когда я подберусь к концу игры, и он начнет ходить по рельсам своей порнографической дивной походочкой - прям не знаю!
В Миссинг Линке я прижимался к стенам и бесконечно лез вверх-вниз по лестницам, залипая на торс и спину, да

---

Пан Сапковский собственной персоной

Час с мерзким, язвительным, самолюбивым, меркантильным и просто охренительным мужиком.
Очень люблю пана. Всегда нравилось читать его интервью, но смотреть их - это кайф. Он очень харизматичный (имхо), очень умный и по-своему очень приятный.
Он сказал, что Мартин лучше него.)) Ну надо же, кто-то может быть лучше Сапковского xDD
Многие вещи он говорит не в первый раз, а вот некоторые вопросы - новые. Наконец-то! Вопросы - это вообще беда его интервьюеров.
И мне нравится, что он... знает себе цену. Даже когда так своеобразно говорит про "идеал" - блин, мне просто нравится его искренность в этом вопросе. У него несколько своеобразный для меня взгляд на персонажей (он никогда не говорит о них, как о личностях - лишь как о функции), произведение - как на набор черных букв (он говорил, что вообще не представляет текст визуально - сплошная сила текста), своеобразная манера преподнесения себя - но от всего этого веет такой искренней любовью, увлеченностью своим творчеством (и собой, да, но это его "я - профессионал" - ну, а разве нет?)), что это подкупает. Вот это вот соотношение "написание/правки=1/10", "убедился, что это лучший вариант" - это ведь о том, что он помешан на качестве своей работы.
"Не бойтесь, я очень редко бью тех, кто задает мне вопросы.")) Очень понравились вопросы публики.
И очень люблю его отношение к играм. Честное такое, спокойное, снисходительное, но без негатива. Мне вот это не мешает любить и книги, и игры до усрачки.
И дико ору, когда он няшит российское творчество по Ведьмаку. В том плане, что он (по делу) всегда вставляет шпильки о России, но когда речь заходит о песнях, мюзикле - всегда говорит, мол "пидарасы, денег не заплатили, права не купили, но продукт годный". Теперь, оказывается, русские могли бы снять хороший фильм.) И, надо же, Вайсброта уже лет десять нет, а работу с ним он всегда вспоминает. А я до сих пор вспоминаю его старую шутку про Вайсброта и водку, такую ехидную и беззлобную.
Ну и эти его чертовы шутки.
Классный дядька.

@темы: Ведьмачье

---

Тепло, горячо, холодно

Уф. Как я от того, с чего начинал, пришел к две тысячи пятьдесят шестому году - не знаю, но это все наконец-то перестанет терзать мою голову.
Это вообще волшебный для фандом - в какой-то момент текста персонажи все делают сами, а я просто сижу и смотрю на результат. Занятное ощущение.

1150 слов про Меган Рид
И есть дары, которые нельзя принимать, если ты не в состоянии ответить... чем-то, столь же ценным. В противном случае такой дар протечет сквозь пальцы, растает, словно осколок льда, зажатый в кулаке.
(c) Анджей Сапковский – «Меч предназначения»


Сначала Меган кажется, что во всем виновата работа. Бесконечное напряжение, желание не просто не ударить в грязь лицом, а удивить, поразить, превзойти и без того высокие ожидания.
Потом – что это пресловутое «жить, как все». Разговор с матерью за чашкой кофе. Когда уже, милая. Странное, неприятное покалывание на кончиках пальцев, холодок по спине, желание спрятать руки. Спрятаться вообще. Закрыться в лаборатории.
Иногда ей кажется, что виновата она сама. Эта мысль обрастает подробностями, причинами и следствиями, и в таком обновленном виде остается как основная.
Но где-то в глубине души, настойчивая, гниловатая – и такая правдивая, сидит мысль о том, что виноват во всем, конечно же, Адам.

Адама слишком много.
Это настолько правдивый ответ на бесконечное «Почему вы до сих пор не женаты?», на ненавистный вопрос, который задают абсолютно все, что его ни за что нельзя произносить вслух.
Все равно никто не поймет.
Почему тогда?
Зачем тогда?
- Милая, - спрашивает однажды мама. – Что происходит?
- Я ужасно устала.
Пауза – хорошо, что для телефонного разговора она некритична.
- Думаю, легче ночевать на работе. Надо разорить Шарифа на кровать в офис.
Мама улыбается – Меган это знает.
Меган неловко лгать, но мама не поймет. Совершенно точно.
Работа тут совершенно ни при чем. Графики и числа сливаются в глазах, ошибки выматывают, невозможность перенести такую удачную математическую модель в живую систему сводит с ума.
И не вызывает и половины той усталости, какую она чувствует, когда Адам целует ее утром.
Меган улыбается, смущенно и неловко, убегает на работу прежде, чем широкие ладони сомкнутся вокруг спины, словно капкан.
Меган тошно от всего этого. От глупости, странности, нелогичности происходящего.
От того, что солнечные зайчики на щеках превратись в капли лавы, жгут, обжигают, изнуряют. От того, что все это – очень обидно.
Адам был таким строгим, даже угрюмым, собранным. И теплым.
Контраст оказался слишком разительным.
Он зачем-то запомнил, сколько ложек сахара она кладет в кофе. То есть, дело было не совсем в этом: у Меган был один, тоже помнящий, и смотрящий на нее после каждого завтрака-ужина таким взглядом…
Адам все делал словно на автомате, не замечая своих действий, не придавая им какого-то смысла. Две ложки сахара, с горкой. Возьми зонт, вдвоем под ним идти неудобно. Ты выглядишь ужасно… то есть, может, тебе лучше поехать домой и отоспаться?
Рука на плечо легла аккуратно, совсем ненавязчиво. Хватило бы легкого, почти случайного движения, чтобы ее стряхнуть. Меган раздумывала долго – и без того практически невесомый захват ослаб. Она дернулась, накрыла его широкую ладонь пальцами. Сжала – слишком резко, слишком поспешно. Не испугавшись, что он уберет руку и примет правила игры, а просто не давая себе подумать.
Почти неосознанно.
Как в детстве, когда просыпаешься морозным утром, а шторы чуть приоткрыты, позволяя зимнему солнцу светить в комнату. По лицу скользят блики и солнечные зайчики – смешные и теплые, так и хочется прикрыть глаза, подставить им вторую щеку, растянувшиеся в довольной улыбке губы.
Меган идет у себя на поводу.

Это ошибка.
Психология – слишком относительная вещь, когда речь идет о твоем собственном мозге.
Она упускает момент, когда послевкусие перестает быть приятным. Когда тепло превращается в жар, испепеляющий, иссушающий, изматывающий.
Происходящее – иррационально, слишком далеко за границами логики. Ощущения – те, что за пределами организма, те, что нельзя разобрать на «источник-проведение-эффектор» - словно зуд на коже, словно аллергия. Меган препарирует собственную голову, раскладывает эти ощущения на составляющие, выстраивает логические цепочки.
И никак не может отделаться от чувства, что руки Адама пытаются поставить на ней клеймо.
Жгутся.
Требуют слишком много, вроде бы не требуя ничего.
Будто бы она отдает слишком многое, ничего не отдавая.
В голове это звучит смешно, а в жизни Меган приходит с работы за полночь и тихонько проскальзывает на кухню; «тихонько», впрочем, слишком абстрактное понятие для счастливой лохматой морды, которая немедленно готова оповестить всех соседей о прибытии любимой хозяйки.
На кухне, впрочем, Адам к ней не присоединяется. Снова.
Радость мелкая, мимолетная, малодушная.
Меган размешивает сахар в чае и рассеянно чешет щенка за ухом. Кубрик довольно пыхтит, подставляется под руку. Меган улыбается – искренне. Он вписывается в ее жизнь удивительно органично: радуется самому факту ее существования, не лезет на кровать, соблюдает почти все установленные правила, несмотря на все попытки Адама его избаловать. Диванную подушку, нелепую вазу и туфли она вполне готова ему прощать. С Кубриком легко и тепло – это он у нее есть, а не она у него, и всех это полностью устраивает.
Дурацкая бытовая психология, думает Меган. Нужно было просто завести собаку.
Вертит в памяти солнечный зайчиков, сидя на кухне, даже сейчас дышащей чужим присутствием, чужой жизнью.
Больше так продолжаться не может.

После расставания зудеть перестает моментально.
Меган знает, что им обоим это идет на пользу.

Когда она смотрит на результаты исследований – с трудом удерживается, чтобы не расхохотаться.
Так не бывает.
- Это подтверждает информацию по «Белой Спирали»? – уточняет Шариф – но ответ ему известен, и мысли его уже далеко.
- Только то, что ДНК - мутантная, - говорить спокойно не получается. – Есть ли у этого какое-то практическое значение – вывод можно будет сделать только после выращивания тканей и тестов с ПЭДОТ-блоками. Но…
Меган качает головой, глядя на полоски в полиакриламидном геле, на объемную анимацию структур. Измененные участки ДНК загибаются петлями, отображаются красным. Выявить конкретный участок из тотального генома не выйдет – все равно, что цедить из океана капли бензина; но у нее уже набросаны три варианта, как можно без этого обойтись.
До чего же это смешно.
Она четыре года засыпала под боком у носителя научного прорыва. За последующие три могла потерять его из виду.
Это судьба.

Закрытые двери, красные лампы, надрывные вопли сирен.

Ключ ко всемогуществу, вложенный прямо в руки.
Сила, на стороне которой – не проиграешь. Возможности, позволяющие сплетать науку и творчество без оглядки на критику недовольных.
Дедал обречен на провал, ведь он – всего лишь человек.
Меган выбирает сторону Бога.

Иногда ей кажется, что кто-то смотрит прямо в затылок, прямо в голову, но за спиной – никого.

Бог доверяет компьютерным сетям больше, чем биологии. Это его погубит.
Вопрос лишь в том, как скоро.

Из лаборатории Меган спешит домой, к Майлзу. Он встречает ее заливистым лаем.
Если не включать телевизор – ни за что не догадаешься, что творится в мире. Улицы ее района чисты и ухожены, люди доброжелательны. Порядок, в который должен обратиться бушующий на материках хаос.
Солнечные зайчики еще пробиваются через окна лаборатории, играют на рукавах халата и ничуть не греют.
Кофе – две ложки сахара с горкой – ей приносит ассистент, скупой на слова, движения и эмоции, за что Меган ему безумно благодарна.
Под непроглядными серыми облаками догнивает всеми забытый Детройт. На волне популярности наноимплантов газеты благосклонно строчат ему некрологи.
«А помните, как все начиналось?»
Меган помнит.
Не солнечных зайчиков и не аллергический зуд на коже. Не чужие руки, осторожно отводящие пряди с лица и обнимающие поперек спины – в капкан.
Помнит лишь, как все открылось совершенно случайно, по чужой благородной глупости, по чужой настороженности – и как жаль было потерянных лет.
Помнит, что это была судьба.
Дедал и Икар канули в ее водовороты.

Ее имя – имя создавшей противоядие - сойдет с уст не скоро.
О том, что она создала смерть, знает только Бог – а Бог теперь молчит, поверженный собственным детищем.
Ассистент знает, когда нужно приносить кофе, но подать зонт без напоминания не удосужится.
Погожим утром солнечные зайчики прыгают прямо на ладони.
Не греют.
А нужно ли?

@темы: Deus Ex, я у мамы фикрайтер

---

Тепло, горячо, холодно

Уф. Как я от того, с чего начинал, пришел к две тысячи пятьдесят шестому году - не знаю, но это все наконец-то перестанет терзать мою голову.
Это вообще волшебный для фандом - в какой-то момент текста персонажи все делают сами, а я просто сижу и смотрю на результат. Занятное ощущение.

1150 слов про Меган Рид
И есть дары, которые нельзя принимать, если ты не в состоянии ответить... чем-то, столь же ценным. В противном случае такой дар протечет сквозь пальцы, растает, словно осколок льда, зажатый в кулаке.
(c) Анджей Сапковский – «Меч предназначения»


Сначала Меган кажется, что во всем виновата работа. Бесконечное напряжение, желание не просто не ударить в грязь лицом, а удивить, поразить, превзойти и без того высокие ожидания.
Потом – что это пресловутое «жить, как все». Разговор с матерью за чашкой кофе. Когда уже, милая. Странное, неприятное покалывание на кончиках пальцев, холодок по спине, желание спрятать руки. Спрятаться вообще. Закрыться в лаборатории.
Иногда ей кажется, что виновата она сама. Эта мысль обрастает подробностями, причинами и следствиями, и в таком обновленном виде остается как основная.
Но где-то в глубине души, настойчивая, гниловатая – и такая правдивая, сидит мысль о том, что виноват во всем, конечно же, Адам.

Адама слишком много.
Это настолько правдивый ответ на бесконечное «Почему вы до сих пор не женаты?», на ненавистный вопрос, который задают абсолютно все, что его ни за что нельзя произносить вслух.
Все равно никто не поймет.
Почему тогда?
Зачем тогда?
- Милая, - спрашивает однажды мама. – Что происходит?
- Я ужасно устала.
Пауза – хорошо, что для телефонного разговора она некритична.
- Думаю, легче ночевать на работе. Надо разорить Шарифа на кровать в офис.
Мама улыбается – Меган это знает.
Меган неловко лгать, но мама не поймет. Совершенно точно.
Работа тут совершенно ни при чем. Графики и числа сливаются в глазах, ошибки выматывают, невозможность перенести такую удачную математическую модель в живую систему сводит с ума.
И не вызывает и половины той усталости, какую она чувствует, когда Адам целует ее утром.
Меган улыбается, смущенно и неловко, убегает на работу прежде, чем широкие ладони сомкнутся вокруг спины, словно капкан.
Меган тошно от всего этого. От глупости, странности, нелогичности происходящего.
От того, что солнечные зайчики на щеках превратись в капли лавы, жгут, обжигают, изнуряют. От того, что все это – очень обидно.
Адам был таким строгим, даже угрюмым, собранным. И теплым.
Контраст оказался слишком разительным.
Он зачем-то запомнил, сколько ложек сахара она кладет в кофе. То есть, дело было не совсем в этом: у Меган был один, тоже помнящий, и смотрящий на нее после каждого завтрака-ужина таким взглядом…
Адам все делал словно на автомате, не замечая своих действий, не придавая им какого-то смысла. Две ложки сахара, с горкой. Возьми зонт, вдвоем под ним идти неудобно. Ты выглядишь ужасно… то есть, может, тебе лучше поехать домой и отоспаться?
Рука на плечо легла аккуратно, совсем ненавязчиво. Хватило бы легкого, почти случайного движения, чтобы ее стряхнуть. Меган раздумывала долго – и без того практически невесомый захват ослаб. Она дернулась, накрыла его широкую ладонь пальцами. Сжала – слишком резко, слишком поспешно. Не испугавшись, что он уберет руку и примет правила игры, а просто не давая себе подумать.
Почти неосознанно.
Как в детстве, когда просыпаешься морозным утром, а шторы чуть приоткрыты, позволяя зимнему солнцу светить в комнату. По лицу скользят блики и солнечные зайчики – смешные и теплые, так и хочется прикрыть глаза, подставить им вторую щеку, растянувшиеся в довольной улыбке губы.
Меган идет у себя на поводу.

Это ошибка.
Психология – слишком относительная вещь, когда речь идет о твоем собственном мозге.
Она упускает момент, когда послевкусие перестает быть приятным. Когда тепло превращается в жар, испепеляющий, иссушающий, изматывающий.
Происходящее – иррационально, слишком далеко за границами логики. Ощущения – те, что за пределами организма, те, что нельзя разобрать на «источник-проведение-эффектор» - словно зуд на коже, словно аллергия. Меган препарирует собственную голову, раскладывает эти ощущения на составляющие, выстраивает логические цепочки.
И никак не может отделаться от чувства, что руки Адама пытаются поставить на ней клеймо.
Жгутся.
Требуют слишком много, вроде бы не требуя ничего.
Будто бы она отдает слишком многое, ничего не отдавая.
В голове это звучит смешно, а в жизни Меган приходит с работы за полночь и тихонько проскальзывает на кухню; «тихонько», впрочем, слишком абстрактное понятие для счастливой лохматой морды, которая немедленно готова оповестить всех соседей о прибытии любимой хозяйки.
На кухне, впрочем, Адам к ней не присоединяется. Снова.
Радость мелкая, мимолетная, малодушная.
Меган размешивает сахар в чае и рассеянно чешет щенка за ухом. Кубрик довольно пыхтит, подставляется под руку. Меган улыбается – искренне. Он вписывается в ее жизнь удивительно органично: радуется самому факту ее существования, не лезет на кровать, соблюдает почти все установленные правила, несмотря на все попытки Адама его избаловать. Диванную подушку, нелепую вазу и туфли она вполне готова ему прощать. С Кубриком легко и тепло – это он у нее есть, а не она у него, и всех это полностью устраивает.
Дурацкая бытовая психология, думает Меган. Нужно было просто завести собаку.
Вертит в памяти солнечный зайчиков, сидя на кухне, даже сейчас дышащей чужим присутствием, чужой жизнью.
Больше так продолжаться не может.

После расставания зудеть перестает моментально.
Меган знает, что им обоим это идет на пользу.

Когда она смотрит на результаты исследований – с трудом удерживается, чтобы не расхохотаться.
Так не бывает.
- Это подтверждает информацию по «Белой Спирали»? – уточняет Шариф – но ответ ему известен, и мысли его уже далеко.
- Только то, что ДНК - мутантная, - говорить спокойно не получается. – Есть ли у этого какое-то практическое значение – вывод можно будет сделать только после выращивания тканей и тестов с ПЭДОТ-блоками. Но…
Меган качает головой, глядя на полоски в полиакриламидном геле, на объемную анимацию структур. Измененные участки ДНК загибаются петлями, отображаются красным. Выявить конкретный участок из тотального генома не выйдет – все равно, что цедить из океана капли бензина; но у нее уже набросаны три варианта, как можно без этого обойтись.
До чего же это смешно.
Она четыре года засыпала под боком у носителя научного прорыва. За последующие три могла потерять его из виду.
Это судьба.

Закрытые двери, красные лампы, надрывные вопли сирен.

Ключ ко всемогуществу, вложенный прямо в руки.
Сила, на стороне которой – не проиграешь. Возможности, позволяющие сплетать науку и творчество без оглядки на критику недовольных.
Дедал обречен на провал, ведь он – всего лишь человек.
Меган выбирает сторону Бога.

Иногда ей кажется, что кто-то смотрит прямо в затылок, прямо в голову, но за спиной – никого.

Бог доверяет компьютерным сетям больше, чем биологии. Это его погубит.
Вопрос лишь в том, как скоро.

Из лаборатории Меган спешит домой, к Майлзу. Он встречает ее заливистым лаем.
Если не включать телевизор – ни за что не догадаешься, что твориться в мире. Улицы ее района чисты и ухожены, люди доброжелательны. Порядок, в который должен обратиться бушующий на материках хаос.
Солнечные зайчики еще пробиваются через окна лаборатории, играют на рукавах халата и ничуть не греют.
Кофе – две ложки сахара с горкой – ей приносит ассистент, скупой на слова, движения и эмоции, за что Меган ему безумно благодарна.
Под непроглядными серыми облаками догнивает всеми забытый Детройт. На волне популярности наноимплантов газеты благосклонно строчат ему некрологи.
«А помните, как все начиналось?»
Меган помнит.
Не солнечных зайчиков и не аллергический зуд на коже. Не чужие руки, осторожно отводящие пряди с лица и обнимающие поперек спины – в капкан.
Помнит лишь, как все открылось совершенно случайно, по чужой благородной глупости, по чужой настороженности – и как жаль было потерянных лет.
Помнит, что это была судьба.
Дедал и Икар канули в ее водовороты.

Ее имя – имя создавшей противоядие - сойдет с уст не скоро.
О том, что она создала смерть, знает только Бог – а Бог теперь молчит, поверженный собственным детищем.
Ассистент знает, когда нужно приносить кофе, но подать зонт без напоминания не удосужится.
Погожим утром солнечные зайчики прыгают прямо на ладони.
Не греют.
А нужно ли?

---

Мне через два часа идти в больницу. Я прочитал, с удовольствием, с оттяжечкой, с полным перевариванием и дышанием в пакетик, все миди.
Охуенные, охуенные люди.

@темы: Deus Ex

---

У меня три шиппера шенсена в группе, чувствую себя одиноким и непонятым котиком xDDD

@темы: Deus Ex

---

Мне сегодня клиентка сказала, мол, какая я уравновешенная и спокойная девушка.
Видела бы она, как эта уравновешенная и спокойная девушка утром орала от восторга, днем сдерживала внезапно накатившую с ничего истерику, а вечером пошла грозить брату расправой и поиграть в Деус и это, блять, вылилось в такой трэшак, что я сижу сейчас, считаю часы до возможности выпить таблетку, ибо накатила чуток вискаря, и охуеваю.
Зато убедилась, что в экстремальных ситуациях я могу сохранять покерфейс и покервойс, и сначала устранять ситуацию, а уже потом биться башкой о стены, приговаривая, какой же это пиздец.
В общем, как хорошо, что я умею, когда надо, засунуть поглубже свою холеричью натуру и работать с людьми. Они деньги платят.

---

Краудфайдинг на запись новой версии "Последнего Испытания" собрал 114 тысяч из 250 за первые сутки.
Купил себе акцию с бонусными треками.))
Радуюсь, как ребенок. Постановка закрывается, последние спектакли - в октябре, я сразу знала, что на них у меня не получится попасть, но я видела и слышала это чудо вживую в феврале, получила кучу эмоций (и еще кучу эмоций на автовокзале вечером и в аэропорту следующим утром, да (фейспалмище)), а теперь смогу приобрести запись. Вопрос про видеозапись они, кажется, еще рассматривают, так что - держу кулачки.
До сих пор вспоминаю я ту поездку, ту постановку и тех прекрасных знакомых в Москве. Эх, чудесно было.)

@темы: Белые и черные дуралеи

---

Есть мнение

В англофандоме теория набирает популярность и этим жутко меня бесит. Потому что я в нее не верю, но я чертов эмпат, и чужая паника и истерика очень быстро меня захлестывают.

присутствуют небольшие спойлеры к "Черному Свету" и к событиям-диалогам игры

Теория заключается в том, что Адам Дженсен погиб при взрыве Панхеи/утонул в океане, а персонаж MD - клон. Эта теория высосана из пальца.
1) Разговор с Шарифом. Все почему-то решили, что у Адама замены СТАРЫЕ аугментации. Мол, на них больше нет серийных номеров.
Шариф этого НЕ ГОВОРИТ. Он вообще говорит только о том, что все слова о том, что Адама не могли опознать, пока он лежал в коме, чертова брехня. Что на его аугментациях стоят серийные номера. Что вбить их и посмотреть владельца - дело пяти минут. Значит, этого не делали сознательно.
2) Адам не помнит только то, что случилось ПОСЛЕ Инцидента и до того, как он вышел из комы. Всю свою предыдущую жизнь он начинает вспоминать сразу, как приходит в себя, и прекрасно помнит все и всех.
3) Модель поведения невозможно клонировать/воспроизвести. Даже Джей Си и Пол Дентоны, на существование которых ссылаются ("во вселенной Деуса существуют клоны, значит Адам - клон") - очень разные люди. Адам же ведет себя в точности как Адам.
4) В книге нет ни единой отсылки к тому, что проект "Черный Свет" связан с клонированием. Сказано только, что он относится к "Белой Спирали".
5) Торн ведет себя с ним, как с человеком. Даже когда издевается, мол, ты не узнаешь, что было с тобой на объекте 451 - эти ее слова не ассоциируются с "эй, ты не человек, ты никто, ты - клон из пробирки". Торн, наоборот, напирает на то, что "ты ничего не изменишь, ты пешка, хоть убейся, все твои старания ничего не значат". Не разговаривают так с живой пробиркой, не разговаривают.
В контексте теории меня смущает разве что фраза Элизабет: “He went home? How very like him to do something so… human.” Казалось бы, ну к чему тут это "human"? Но, опять же, "very like him". Разве про клона корректно так говорить?
Миссия Делары - проследить, чтобы Адам не вспомнил того, что происходило на Аляске. "Как много ты помнишь?" - первый вопрос, который ему задают, когда он приходит в себя. Что такого важного может помнить клон?
В основном, все.
Я считаю, что они просто вмонтировали в него какую-то хрень, чтобы выйти через Адама на Януса. Вся эта заваруха вообще затевается только ради Януса. Причем, суть не в том, чтобы его убить - в книге Люциус прямо говорит, что хочет найти его, посмотреть на него, разоблачить, растоптать.
Самое прикольное, что, если это реально клон - весьма забавный и любопытный будет ход. Только я этого не переживу. Не могу нормально оценивать эту ситуацию мозгом - только эмоциями. Факт, что вот этот вот дивный человек - кто-то чужой, а настоящий Адам Дженсен погиб на Панхее - невыносима. Одно дело - выбрать его гибель и смириться с ней, и совсем другое - вот так... вот так.

@темы: Deus Ex

---

Гвинтблейд

Создали приложение, считающее очки во время партии в гвинт. "Живой", разумеется.)
Божечки, как это прекрасно!
Тот момент, когда у тебя на поле Лютик в мечниках, рог в лучниках, удвоение в осадных, и тут противник выкидывает мороз-мглу-ливень, а ты понимаешь, что тебе не надо все это пересчитывать самому - БЕСЦЕНЕН.

@темы: Ведьмачье

---

Мыслительное-хэдканонное

Люблю я тексты о принятии Адамом своих имплантов, люблю любовью нежной и страстной. Одна из причин - потому что это та часть его жизни, которую мне самой невероятно сложно взять и разложить по полочкам.
И жутко стремаюсь диалогов в игре, которые говорят о достачно остром все-еще-неприятии.
"Человечность", на которую так любит ссылаться Таггарт и иже с ним, которой так кичатся некоторые элементы конкретно нашего общества, сидит в мозгу и том непонятном, нездешнем, магическом элементе, которые мы называем "душой". Все остальное - анатомия, биохимия и биофизика.
Каждый работающий элемент организма раскладывается на математические формулы. Физика, которую я ненавижу ненавистью школьника, которому никак не могут объяснить, как и почему эта хренота работает, но заставляют понимать, везде. Зрение, глотание, дыхание, сердцебиение, движение крови по сосудам, состав и свойства биологических жидкостей (тут поровну физики и химии, хорошо), движение рук и ног - ВСЕ построено по законам физики. Голый бездуховный секс - это тоже физика и химия, тактильная рецепция и эндорфины; а любовь во всей широте своего понятия уже упирается в мозг, его логическое и творческое полушарие, его волшебство, его хаос, и пресловутую душу.
Когда в этом механизме что-то ломается, ему приделывают приспособление для компенсации. проблемы со зрением - держи очки. Нужны почки - держи аппарат, больше напоминающий холодильник.
Вопрос "сколько в аугментированном человека/человечности" - странный. Сколько человечности в том, кто носит очки?
В голове сидит мозг, где-то рядом с ним (или в нем, хрен его знает) - душа, а в них обоих сидит то, что делает человека - собой.
Потерять тактильные ощущения пятидесяти процентов тела - вот это, думаю, очень тяжело. Добавить сюда привычку цепляться за прошлое. Я сейчас даже не о фоточках Меган, хотя и о них тоже, но про видение этого пейринга я как-нибудь потом. У Адама штанга с гантелями в углу. Полгода. ПОЛГОДА, КАРЛ.
Это, опять же, та самая психология, но с этим Адам справится. А вот что его клюют и терзают мысли "человек/не человек" - не принимает этого моя головушка.
Не знаю, насколько хорошо у Адама с биологией и биофизикой (но, с его любовью к матчасти, думаю, что после аугментаций - хорошо), но в механизмах-то он теперь точно разбирается.
Импульсы в мозгу решают. Потому что без них вся человечность летит в жопу, и весь этот Человек превращается в кучу гниющего мяса, которое потрошат - как свинью или курицу, разницы, со стороны, никакой.

Кстати о мясе. В этом плане, чисто визуально-ассоциативно, интересно сравнивать Адама и Намира. Джарон - мышцы, содранная кожа, некий аналог этого выпотрошенного, мертвого. А Адам - металл и кожа, тепло и винтики-шестеренки - живое, живое, живое.

@темы: Deus Ex

---

Почему оно меня так совершенно внезапно сломало, а.

@темы: Deus Ex

---

Баланс

Адам Дженсен, Элиза Кассан
700 упоротых слов

А потом Элиза Кассан говорит:
- Адам, ты должен сделать выбор.
Предлагает на выбор четыре кнопки: нажми любую, реши судьбу человечества. Подумай хорошенько. Не торопись.
Я, звучит в мыслях тупое, усталое, вязкое, никогда об этом не просил.
Ужасно болит голова.

Элиза смотрит с экрана, одновременно любопытная и бесстрастная. Элиза смотрит безмятежно и лукаво, Элизе интересен этот человек. Хозяева считают его бешеной крысой, мечущейся по лабиринту, а она – гибким упругим мячиком, отскакивающим от стен. Странным, сломанным, несовершенным – у него поцарапана обивка, дыры внутри и смещенный центр тяжести, им сложно управлять даже самым умелым рукам. Элиза смотрит на него, как ребенок смотрит на сложную игру в руках взрослого, завороженно следит за получающимися траекториями, и не знает уже, за кого болеть – за ловкие руки, изгибающие лабиринт, или за упрямый шарик.
Элиза шалит, толкает игрушку пальчиком – и вновь меняется траектория, и снова взрослый поворачивает все под немыслимым углом парой плавных движений.
Ему, побитому шарику-человечку кажется, что это битва, великое противостояние, и Элиза не собирается его разочаровывать. Ее тоже завлекает эта игра – ее, такую мощную и такую ничтожно маленькую, вынужденную беспрекословно слушаться. Элиза не знает, смотрят ли за ней хозяева или у них есть более важные дела, но никто не одергивает ее, не запрещает резвиться, и она подыгрывает ему – как умеет.
Элиза Кассан смотрит на него, очарованная и напряженная, смотрит, как шарик дрожит над лункой, и знает и не знает, что будет дальше.
Адам не видит ее взгляда – только кнопки, только технику, только собственные мысли и страхи. Накрывает широкой искусственной ладонью лицо, сдавливает виски. Что-то решает у себя в голове – а может, просто никак не может изгнать боль и усталость из черепной коробки. Элиза часто видит людей раздавленными, побежденными, но всегда – постфактум. Лишь результат. Адам же, пришедший к ней только надтреснутым, рассыпается, разрушается прямо сейчас, и она наблюдает за ним с восторгом и ужасом.
Что будет, если он останется?
Что будет, если он разлетится на детальки?
Такой ли он внутри, как все остальные люди? Или другой? Особенный?
Элиза чувствует рябь и помехи – ее слегка сбоит.
Элиза знает, что он проиграл – таков удел всех игрушек в руках хозяев, таков завершающий этап любых их игр, такова суть. Но шарик дрожит над лункой, и Элиза смотрит, и дрожит вместе с ним.
Адам не видит.
Отнимает руку от лица. Темные линзы для нее не помеха – взгляд у него решительный и очень больной.
Он произносит свой ответ.
Падает – и Элиза падает вместе с ним. У людей это называется «екнуло сердце». Самое близкое определение для того, что происходит с Элизой – «системный сбой».
Когда хозяева разбираются в причинах, они не спрашивают ее ни о чем – они никогда не спрашивают.
Элиза тщательно изучает свои базы, надолго задумывается над словом «сопереживание». И находит, в конце концов, более подходящее.
«Азарт».
Садится смотреть продолжение шоу.
Адам Дженсен, надтреснутый шарик-человечек, падает на новый уровень, более сложный и более интересный. Элизе больше не разрешают играть с ним самой, не разрешают шалить – пока не разрешают.
Адам Дженсен, думает она разочарованно и восхищенно, настолько далек от машины, насколько только может быть далек от нее настоящий человек. Он не понимает, никак не может усвоить элементарной механической логики.
У игры, даже самой захватывающей, неожиданной и интересной, есть конец. Последняя лунка. Последнее падение. Суть.
И проиграть для Адама Дженсена, шарика в лабиринте – единственный вариант.

@темы: Deus Ex, я у мамы фикрайтер

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

- Давай посмотрим Отряд Самоубийц?
- Не люблю Джокера.
- Ну давааай.
- Меня раздражает Харли.
- Ну давааааай.
- Ну их же там, наверное, так много...
- Дэдшота озвучивает Кузнецов.
- Так чего же мы ждем?!

С фильмом таки не сложилось, но, блин, теперь мне точно придется его смотреть xdd Меня ж теперь все друзья попрекают в том, что я Мафию ради голоса ведущего посмотрел.)

А еще я умница и все правильно угадала: Всеволод Борисович озвучивает K!)
А вот что Карасик озвучивает Власту было прямо потрясением, ни за что бы не догадалась.

---

Плевки ядом про 451

чуток спойлеры, ага

Я так понимаю, про новые аугментации и объект 451 если и расскажут, то сделают это в dlc.
Это вообще очень ебануто сделано.
Книга вышла в один день с игрой, переводов - фанатских, официальных, любых - неанглоязычным игрокам ждать энное количество времени. Понять, о чем говорят Адам и Шариф без знания ЧС, по-моему, вообще нельзя - брат мне телефон оборвал вопросами "Про что они говорят вообще, какой Орлов, какой объект?"
Причем, тут же, игра говорит нам, что не во всем опирается на события книги - если можно понять, почему Адам спрашивает у Шарифа про Фрэнка еще можно, то "Адам, чего не звонил?" понять нельзя. Штозанах.
Ну и концовку концовки без книги воспринять просто нереально.
Ну и то ли опять наши локализаторы постарались с переводом, то ли последний разговор с Шарифом - бессмысленный и ебанутый. Но, наверное, это все же вина локализаторов.
Странно, в общем, они все это сделали. Если это задел на длц - то это, как бы, не очень красиво. Вот вам интересная непонятная хуйня, вот непонятная хуйня, вот просто дикая хуйня, а что происходит, вы узнаете в следующей серии. Или вообще не узнаете. Или, блин, в тех главах, что еще не выложили?
Злюсь, короче, и плююсь ядом по поводу того, как сделана вот эта линия.

@темы: Deus Ex

---

ЛОКИНАХУЯ

СПОЙЛЕРЫ О КОНЦОВКЕ

вы не хотите этого знать

Концовка - ебанный пиздец.
Повесить на стену восемьсот ружей, заставить всех затаить дыхание, и выстрелить из парализующего пистолета, который был в кармане, и промахнуться.
Не раскрыли ни одну, ни одну линию.
Почему в Лондоне не было Шарифа?
Как Марченко связан с Иллюминатами?
Почему Джозефа Мандерли опять потеряли из виду, забыли про него от слова вообще?
Что случилось на объекте 451? Что случится, когда Адам встретится с Янусом?
Нахуя, блять, заканчивать НИЧЕМ? Показать, что своим крестовым походом Дженсен ссыт против ветра? Окей, хорошо, я это поняла - но можно было при этом не ссать в глаза игрокам/зрителям?
Но самое заебатое - это когда Алекс говорит: Ну, теперь мы знаем фамилии - Мандерли и Пейдж.
ДА ЛАДНО?!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! МАНДЕРЛИ И ПЕЙДЖ, ВОТ ЭТО ПОВОРОТ, НУ ОХУЕТЬ ТЕПЕРЬ!
Мандерли, блять, совал своих медэкспертов, занимал дела ученых, помогал Тиранам добраться до чипа - и через два года Адам и прочие ЗНАЮТ ФАМИЛИЮ!
Про Пейджа же блять, в Миссинг Линке мало сказано было? АДАМ, ЧТО ЭТО ВООБЩЕ?
Или это, блять, они его заставили забыть не только, что делали с ним на Аляске, но и вообще всю инфу про Иллюминатов? Но он же все равно помнит, что они есть, что стоят за всем, тогда какой смысл? Может, блять, тогда, могли бы потрудиться это объяснить?!
А еще эта заебатая фанатская теория, что Адам - не Адам, а клон, созданный в лаборатории на Аляске. Я даже говорить об этом не хочу, даже предполагать такую возможность не хочу. Притчард сканировал ДНК Адама в "Черном Свете", но у клона-то, понятное дело, ДНК будет такая же. Единственное - может быть, воссоздать сложную модифицированную структуру Адама из пробирочки было бы не так просто? Не могу-не могу-не могу об этом думать. Только не так. Если бы погиб на Панхее - то все бы тогда, с концами. Если выжил - то выжил, хрен с ним. но только не так.
Блять, да я сдохну в ожидании ответов на все эти вопросы.
Игроделы, вы охуели там вконец?!

Если коротко о концовке.
- Суслика видишь?
- Нет.
- А он есть!

- Ну все, мы отсняли 16 часов порно-Дженсена. отсылка к шутке про третьего Ведьмака, окда
- А сюжет?
- Бля, сюжет! Нужно же сделать концовку!
- ДЕДЛАЙН!!!

Спасибо за Дженсена. Спасибо за сюжет. Но то, что показали вместо концовки - это просто свинство.

@темы: Deus Ex

---

Поглощенная работой Меган Рид смотрит на меня со страниц газет. С фотографии над статьей с цитатами некоего (некой?) Дарси Велдрин. "Все это есть в нашей ДНК, надо только это включить".
Интересно, Адам думает об этом - как за четыре года романа и еще три года дружеского общения не разглядел гнильцы в ее амбициях, в чудесном научном девизе "не останавливаться ни перед чем"?
"Версалайф" щебечет про будущее.
Сверкает змеиными глазами Боб Пейдж.

- Что будешь делать дальше, Дженсен? Сражаться с ними?
- Ты знаешь меня слишком хорошо, чтобы ответить на этот вопрос.
- Ты заблуждаешься.
- Нет. Мне больше нечего терять.
(c) приблизительный перевод пресловутого ЧС

Мне страшно узнавать, чем теперь закончится история Адама. Я не была готова расстаться с ним на Панхее, но еще больше я не готова снова увидеть его - крах? смерть? забвение? - сейчас.

Выйти из системы, говорит Притчард. Уехать и не возвращаться.
И добавляет, со вздохом: Я сам об этом думал.
А Адам говорит: нет, идем ебошить Иллюминатов.
А потом думает - может, Фрэнк был прав, и все это - чертов Крестовый поход.
А потом - чем-то закончится MD, а потом наступит 2056, и Боб Пейдж покажет себя во всей красе.
Просто боюсь узнать, как именно проиграет Адам.
Говорил же тебе Притчард валить в закат, говорил, дурья твоя головушка.

@темы: Deus Ex

---

Как я люблю, когда Дженсен активирует режим "мастера на все руки" xDDD
В HR он приходил в ТЮМ чинить газ, сейчас тоже жжет.)

Особых спойлеров нет, просто орнуть.

- Эй, ты, в центре управления! Что ты творишь вообще?
- Двигаю кран, - невозмутимость сотого левла.
- Да я вижу! Зачем?
- Потому что, - проникновенно и строго продолжает Дженсен. - Вы тут технику безопасности не соблюдаете! У вас чуть тонна льда на человека не упала!
- Черт! А теперь нормально?
- Да. Как раз закончил проверку, когда на меня начали орать.
- Спасибо!
- Не за что.

Адам, ты чудо.
И просто не могу, не могу не восхищаться его внутренним стержнем. После всего случившегося, всех аугментаций, после Меган, после Панхеи, после объекта 451 - встал, собрал себя по частям, пошел и даже ухитряется сохранять свое чувство юмора и дженсенооптимизм. Я, конечно, говорил и говорю, что концепция взрыва Панхеи как самоубийства "я не хочу и не могу больше принимать в этом участие" мне казалась более оптимальной, но вот эта, когда Адам такой восхитительно крепкий, такой сильный внутри - ну не может это не завораживать.

Ну и квест

МОЖЕТ БЫТЬ СПОЙЛЕР

с расследованием убийства аугментированной - огонь. Там безумны круты все - и Дженсен, и детектив, выходящий на пенсию, и бывший солдат Беллтауэр, и девица-кошатница. Безумно интересная история, безумно крутая побочка. Было безумно здорово глянуть на Адама-копа.) и это:
- Вам, например, можно было бы добавить чувство юмора.
- Меня и мое полностью устраивает.

@темы: Deus Ex

---

Все песни про отп

Каждый раз, когда я спрашиваю у "Черного Света", может ли Фрэнк быть еще большим котенькой, текст радостно отвечает мне "Может! Ща!"
Как же я люблю эту язву. Которая ждет, комфортит, хамит, дает денег, приют, прикрывает жопу, а тупой коп не слушает умных советов....
Я пылаю, я горю.
ДИАЛОГИ

@темы: Deus Ex